Интервью с родителями

— Татьяна, что побудило Вас перевести Вашего сына в домашнее обучение?
— Так получилось, что, с моей точки зрения, мой ребенок просто пропадал в простой школе. Он не то что не мог там себя найти — из него просто делали больного ребенка, и нам нужно было его спасать просто напросто, школа не способна была с этим ребенком работать абсолютно. Они сами говорили: «Забирайте и учите, как хотите, или лечите...», — вот так получилось. Он не справлялся с нагрузкой, у него проблемы с русским языком, с чтением, а когда в классе сорок человек, то, конечно, никому до этого дела нет. И, конечно, школе нужны дети бесконфликтные, или они их там оставляют на второй год. Очень тяжело, и, соответственно, он начал себя проявлять самым плохим образом: дрался, на уроке хулиганил, в общем, это был такой кандидат в бандиты. Когда мы пришли к Игорю Моисеевичу, он сказал нам: «Это такой мальчик, в нем какой-то уголовный есть элемент, с этим можно бороться». И в школе мы это не победили, мы ходили по врачам, нам предлагали какие-то лекарства, а когда мы пришли к Игорю Моисеевича, он сразу сказал: «Всё лекарства снимаем, с этим ребенком начинаем жить, начинаем с ним работать». Сейчас это совершенно другой ребенок.

* * *

— Светлана, сколько у Вас детей?
— У меня пятеро детей. Двое из них учатся дома. Остальные — маленькие. Мои дети не учились в обычной школе, они учились в частной школе полтора года.
— И Вы можете сделать какие-то выводы, в чем различие между школой, в которую дети ходят на уроки каждый день, и домашним обучением?
— Когда мы отдали детей в частную школу, мы надеялись, что там будет возможность индивидуального подхода к детям, но, к сожалению, так не получилось. И мы надеялись на то, что мы, родители, будем влиять, и наши пожелания будут учитываться, но так не получилось. И меня, скорее всего, именно это побудило забрать детей.
— Скажите, что Вы сейчас можете отметить в своих детях, которые занимаются дома?
— Я могу сказать, что по-настоящему я очень довольна своими детьми, я могу сказать, что они очень самостоятельны, очень организованны, они — и тот, и другой — идут по программе...
— Какие преимущества Вы видите в семейном обучении?
— Лично для себя я вижу преимущество в том, что мои дети как бы ко мне вернулись. То есть когда дети учились в той школе, та школа их забирала и, в каком-то смысле, делала с ними что хотела. А сейчас у меня такое чувство, что дети мои со мной.
— Скажите, было не страшно решаться на такой эксперимент?
— Было страшно. Было страшно даже с такой точки зрения, что мне казалось, я не справлюсь...

* * *

— Ирина, Вам трудно учить своих детей не в обычной школе, а дома?
— Мне трудно только в смысле нехватки времени и нехватки, может быть, каких-то возможностей, потому что у меня их пятеро, но не в смысле психологическом. Мне не трудно — наоборот, мне это очень нравится.
— Вы платите за домашнее обучение?
— Нет, я не плачу. Нет, не материальных возможностей, а своих физических возможностей мне не хватает, потому что нужно и приготовить, и постирать, и решить все бытовые проблемы, которые я не могу переложить на какого-то другого человека. Только в этом смысле.

* * *

— Мои дети в общеобразовательную школу не ходят. И первое, что учитель нас <во время аттестации> спросила: «Откуда Ваши дети так хорошо знают историю?». То есть она была просто обескуражена сначала. А потом она сказала: «Те вот школьники — они не знают и не хотят знать, а эти знают много и хотят знать еще».
— И как обстановка в семье сейчас, когда Ваши дети перешли на домашнее обучение? Какими они приходят из этой школы?
— Обстановка в семье — я бы ее назвала обстановкой взаимопомощи: старшие дети учатся и одновременно учат младших. Очень живой интерес к знаниям. И я вот хочу привести такой пример: мы организовали на дому кружок изобразительного искусства, там такая молодая преподаватель занимается с нашими детьми историей искусства, плюс рисованием, лепкой, и, когда она им рассказывает, её поражает то, что дети восьми-десяти лет очень много знают по истории Древней Греции. И одновременно она занимается с детьми, которые посещают школу в другом месте. И она говорит, что те дети не знают и не хотят знать, а эти знают много, но хотят знать еще больше: им только давай. Она говорит, что у нее у самой маленький ребенок, и она по ночам готовится к нашим занятиям.
— По вашему мнению, благодаря чему достигается такой интерес Ваших детей к знаниям?
— Я считаю, что благодаря тому, что они не ходят в обычную школу. Я считаю, что обычная школа интерес к знаниям убивает обязаловкой, — тем, что не учитываются интересы этого ребенка. В нашей школе, у Игоря Моисеевича и Валентины Григорьевны, даже учебники подбираются с учетом того, каков ребенок, каковы его интересы. Если учебник легок для ребенка — они подбирают более трудный, если труден — то переведут на время к более легкому. И еще я хочу отметить одну вещь, для меня она колоссально важна — это то, что, когда мои дети ходили в частную школу, я не могла найти общий язык с учителями: от меня отмахивались, говорили: «Мы эти проблемы решим сами», — и я видела, что их не решают. В то время как здесь я могу обратиться в любой момент со своей проблемой, и в эту проблему очень серьезно вникнут, я могу в двенадцать ночи позвонить Валентине Григорьевне и сказать, что меня мучает одна проблема, я не могу уснуть, и она мне поможет ее разрешить. Я могу прийти к Игорю Моисеевичу домой — и он всегда мне поможет. Тут идет действительное вникание в ситуацию, в этого конкретного ребенка. Я не видела школ (может быть, такие существуют), в которых это возможно.

Интервью с детьми-семейниками

— Сколько же лет тебе?
— Мне восемь лет.
— В каком классе ты учишься?
— В пятом.
— А ты учился в обычной школе?
— Не-а.
— Сразу начал заниматься дома, с Игорем Моисеевичем?
— Нет, сначала я занимался в другой школе, но тоже, так сказать, необычной.
— А что это была за школа необычная?
— Специальная, туда рано брали.
— А почему ты бросил ту школу?
— Мне там мешали. Там много людей, все время — кто кого толкнет, шум, гам, суета...
— Тебе нравится дома учиться?
— Угу.
— А как же без друзей, без одноклассников — не скучно?
— Да нет, у меня и так друзья есть!
— А что тебе нравится в домашнем обучении?
— Ну, во-первых, гораздо быстрее делаешь все уроки, в основном это, ну и вообще, мне эта школа как-то больше нравится. Во-первых, тем, что дома быстрее, а во-вторых, сидишь часто — один ученик и один учитель, а там — сразу один учитель и весь класс.
— И в обычную школу не хочется?
— Не-а.

* * *

— Тебе нравится семейное образование?
— Да. Это мне дает возможность заниматься больше музыкой — это раз, а два — нету такого шума, как в обычных школах.
— А ты музыку любишь?
— Да.
— Скажи, а почему ты не мог заниматься музыкой, учась в обычной школе?
— Потому что я музыкой занимаюсь довольно много, а обычная школа отнимала у меня в основном все время.
— А ты не устаешь, учась дома?
— Нет.
— А как ты строишь свой день — рабочий, учебный?
— Обычно, если это не тот день, когда я иду в школу, я сначала занимаюсь музыкой, потом сажусь за какой-нибудь из уроков, потом обедаю, потом второй раз занимаюсь музыкой, делаю еще один урок, иногда я или иду в бассейн, или на английский, а когда с английского или из бассейна возвращаюсь — я занимаюсь скрипкой.
— А в школе бывает так: сидит целый класс. Кто-то не выучил урока. И учитель не спросил. А здесь ты разговариваешь с учителем один на один. Не страшно?
— Нет (улыбается).
— А интересно?
— Да. Мне интересней, когда я занимаюсь один.

* * *

— Саша, тебе интересно учиться дома или в этой школе?
— Вообще-то мне очень интересно учиться в этой школе, потому что, когда я училась в старой своей школе (до пятого класса), все темы новые, которые там были, я не понимала до конца. Когда я пришла сюда, все эти темы, все то, что я недопоняла, начало как бы «всплывать». И мне было очень тяжело, но сейчас, в последнее время, вроде бы нормально. И хотя в той школе я была отличницей, я все равно много чего недопонимала. И когда я пришла сюда, очень много было проблем, разных сложностей. Сейчас у меня довольно-таки всё хорошо. Еще мне нравится эта школа тем, что здесь просто учишься работать с книгой, сам пытаешься добыть себе знания, самой заниматься — это очень тяжело, большая ответственность. Но как-то легче, потому что ходишь раз в неделю в школу, и очень много свободного времени, и я могу еще чем-то заниматься: музыкой, пением... А мой брат Володя в простую школу не ходил. И, я думаю, он тоже может что-то рассказать.
* * *
— Володя, тебе сколько лет?
— Девять. Я учусь во втором классе. Мне нравится в этой школе, потому что здесь больше времени, раз в неделю сюда ходишь.
— Ты не устаешь дома заниматься?
— Нет.
— Тебе интересно?
— Да.

* * *

— Ребята, вы учились в обычной общеобразовательной школе?
Л. — Да.
М. — Конечно, учились.
— Почему, Лида, ты решила перейти в эту школу?
Л. — Потому что в обычной школе очень много времени уходило просто в никуда, впустую. Полезное было, конечно, может быть, и в обычной школе, но не оправдывали себя затраты времени и сил на тот результат, который я получала. Мне нужен был больший результат, я хотела знать больше, уметь больше. Все-таки в обычной школе нет такого простора для человека, самостоятельной работы никакой практически не проводится, всё только по заложенным порядкам, по установленным, а мне все же хотелось иметь какую-то свободу: самой распоряжаться своим временем, своими знаниями, навыками.
— Миша, а тебе что дает такое обучение?
М. — Я вообще в школе был отличником, и просто я узнал про эту школу, у меня здесь много друзей училось, и мне это просто понравилось. Когда я начал учиться, сначала я очень переживал из-за того, что у меня что-то не получалось, потому что в школе нет такого глубокого исследования темы, скажем, даже по физике, а здесь мне давали больше, но у меня не всегда получалось, я сначала очень переживал, а потом тоже научился работать с книгой.
— А как отнеслись ваши одноклассники, когда узнали, что вы уходите из обычной школы?
М. — Ну, у меня одноклассники сначала заинтересовались этим, и учителя тоже переживали, потому что я вроде был так дорог для школы, потому что все-таки отличник... Но, когда я все-таки ушел, сначала интересовались, а потом так всё бросили.
Л. — А мои некоторые знакомые отнеслись скептически, поскольку, услышав, что раз или два в неделю я посещаю школу, они просто восприняли это как бездельничанье, потому что за два дня они считали невозможным что-то выучить. Они считают, что нужно каждый день отсиживать от звонка до звонка. Для других же это было чем-то таким сверхъестественным и непосильным, потому что сами они привыкли, что постоянно кто-то над ними стоит, кто-то контролирует, кто-то проверяет, кто-то объясняет. Самостоятельно работать они не привыкли, поэтому самостоятельная работа для них была чем-то нереальным.
М. — На самом деле, здесь такое есть достоинство, что в обычной школе — там нас не считают за людей, а здесь отношение другое: тебе персонально разъясняют что-то, а в обычной школе — учитель объясняет в пустоту, в класс.
Л. — Да, там все-таки отношение такое, не как два человека и две личности, прежде всего, а «учитель — ученик», разделение по рангам, а не по взглядам или способностям, а здесь ты видишь прежде всего друзей, а уже потом — учеников, учителей. Ты знаешь, что можешь рассчитывать на людей не только, как на учеников, одноклассников, не только как на учителей, но и просто как на обыкновенных друзей, причем очень хороших.
— А вам не скучно, что нет привычной среды, нет одноклассников, у которых можно списать, от которых можно услышать подсказку?
М. — Ну, списывать вообще приходится довольно-таки редко, потому что если даже я по каким-то причинам не успеваю выполнить задание, меня не ругает никто, просто я сам понимаю, что я сделал плохо.
Л. — Здесь учишься для себя все-таки, а не для оценок, здесь сразу ты готовишься... Школа — это и есть школа: там уроки, там нет знаний. А тут ты не только получаешь какие-то знания, но ты готовишься еще к реальной дальнейшей жизни. Людям, которые выходят из школы, потом бывает очень тяжело перестраиваться, что вокруг нету тех, кто тебе подскажет, кто тебе поможет, у кого спишешь. А тут ты привыкаешь надеяться сам на себя, рассчитываешь на свои силы прежде всего. Ты учишься сам жить, а не только учиться.
— А экзамены вам предстоит сдавать?
М. — Конечно, но мы сдаем в обычной школе экзамены, но на самом деле, если подготовиться, то ничего страшного.
— Вы чувствуете во время экзаменов в школе пристрастное отношение к себе?
М. — Ну, это когда как. Есть некоторые учителя, которые саму идею семейного образования не уважают, всячески мешают этому.
Л. — Ну, отношение к нам, скорее, пристрастное: снисходительности к нам, я думаю, нет.
— И тем не менее, вы не жалеете, что перешли из обычной школы на семейное образование?
Л. — Нет, нисколько.
М. — Нет, конечно.

Материал из архива Ассоциации родителей "Свободное развитие"